All language subtitles for Искусство игры на фортепиано

В 1840 г. Ференц Лист впервые
начал сольные фортепианные концерты.

Под его пальцами рояль стал
интимно-исповедальным и театральным.

Непревзойденный тщательностью и эмоциональностью
обнаженной страсти,

Лист был отцом нескольких разноплановых традиций
пианизма.

Но опыт на общественной арене
был общим для всех виртуозов,
которые следовали за ним,

независимо от их различной техники.

Соломон, 1956 г.
БЕТХОВЕН, Соната 23, F moll, "Апасcионата"

Клаудио Аррау, 1983 г.
БЕТХОВЕН - то же

Майра Хесc, 1945 г.
БЕТХОВЕН - то же

Святослав Рихтер, 1992 г.
БЕТХОВЕН - то же

Артур Рубинштейн, 1975 г.
БЕТХОВЕН - то же

С большим энтузиазмом общественность прославляла
виртуозов, которые следовали за Листом.

И особенно тех, которые были обучены
в консерваториях России и Восточной Европы.

Из всех этих людей ни один не был более осуждаемым
или вдохновляющим к необузданному поклонению, как
Ян Игнац Падеревский.

Ян Падеревский
Ф. Лист: Венгерская Рапсодия 2, Cis moll

Родился он в Польше, в 1860 году. Падеревский
не учился серьезно до 24 лет.

Его учитель Лешетицкий сомневался, что он
когда-нибудь сделает карьеру в качестве солиста.

Однако, несмотря на недостатки техники и музыкальный стиль,
которые иногда вызывали критику,

зрители обожали его.

После Первой мировой войны, он ненадолго стал
премьер-министром Польши,

и на восьмом десятке он дебютировал как голливудская кинозвезда.

Миф о Падеревском..

Не миф, факт о Падеревском -
он был чрезвычайно привлекательным мужчиной
ШУЙЛЕР ЧЕПИН - импресарио

И каждая женщина в зале задыхалась в удовольствии
не только от его музыкальных и артистических качеств.

Но также он очень статный парень
с копной развевающихся рыжих волос.

Падеревский в пианизме всегда был спорным.

Сен Санс приветствовал его как гения,

но другие критиковали его попсовый, пустой,
вульгарный и буйный стиль.

Падеревский был отцом
очень-очень скверной традиции..

преувеличенно, он был..

Он был просто чудесной личностью
с великой, незабываемой,
прекрасной индивидуальностью. Ну!:)
АРТУР РУБИНШТЕЙН, 1968 г.

Он мог стать великим оратором,
даже великим политиком, при желании.

Если Падеревский был любимый публикой концертный артист,

то и свои коллеги-пианисты, возможно, выбрали бы
Йозефа Гофмана, своим любимым.

Гофман родился в Польше в 1876 г.

И был самым знаменитым учеником
русского композитора и пианиста Антона Рубинштейна.

Он дебютировал в США еще 11-летним ребенком,
в Нью-Йоркской Метрополитен-опера.

Его техника сочеталась с необыкновенной
ритмичностью и динамичностью воображения,

выражая игрой неудержимую силу и мощь.

Он был потрясающим пианистом.

Все великие пианисты, которых я слышал во время моего пребывания,
считали, что он номер 1.
ГАРИ ГРАФМАН - пианист

Он был величайшим из всех,

абсолютно невообразимо великим.

Что касается музыки, интерпретации и
методики, технически не легко,

но совершенно естественно, наиболее близко.

Я слышал, как он играл сонату Шопена.

В сонате Си-бемоль первой части
и повторяемых экспозициях -

они великолепно повторяются, совершенно разные,
что было просто замечательно.

Так, в музыкальном смысле, он имел, может быть,
наибольший опыт и инстинкт пианиста.

И технически он положил в карман все.

Наш гость в передаче
"Телефонный час"

выдающийся пианист Иосиф Гофман.

Подозрительно относясь к ранней техники звукозаписи и
звукоинженерам,

Гофман смягчал тонкости своего исполнения
в студии.

Это была единственная его видеозапись.

Он имел все, он обладал фантастической техникой,
красивым звуком, он был горячим и холодным одновременно.

Мне кажется с 40-х этот фильм.

Я думаю, что в этот период, он с трудом выступал,
ПЕТР АНДРЖЕВСКИ - пианист

Не так много как в 20-х годах, например.

Я думаю, что он был законченный пьяница уже.

И еще, я думаю, достаточно удивительно,
особенно Рахманинова прелюдия

просто полна естественности, с которой
он играл, как будто на самом деле...

единство с фортепьяно.
Вы чувствуете, что нет абсолютно никакого...

никакого сражения с фортепьяно вообще.

Просто... ощущение полного слияния с инструментом
является абсолютно уникальным, я думаю.

Йозеф Гофман
РАХМАНИНОВ, Прелюдия 1, Cis moll, op. 3 № 2

К Гофману, казалось, все приходило без малейшего
усилия,

что, в конце концов, стало его трагедией.

У него не было ничего, к чему стремиться,
Это, вероятно, разрушило его - его способности.

Слишком много таланта иногда опасно.

Гофман был большим поклонником
российского коллеги Сергея Рахманинова.

И влияние Рахманинова на современников
было огромным.
РАХМАНИНОВ
Концерт №3, D moll, I ч. Allegro ma non tanto

Покинув Россию после революции в 1917 г.,

Рахманинов отказался от своего призвания в качестве
композитора

и стал огромным по значимости солистом.

Иосиф Гофман описывал его "имеющим
стальные руки и золотое сердце".

И критик Гарольд Шенберг сказал о нем, что:

"..Настолько огромен музыкальным мышлением.
Так аристократичен в своих инстинктах, что облагороживал
все, что бы он ни играл".

Как и у большинства великих пианистов,
у него был свой собственный звук,

это было самым интересным, самым
проникновенным, самым красочным в игре.

И то, как он играл речитатив или мелодию,
было абсолютно уникальным.

Как композитор, он играл музыку
так же свободно, он знал, какой она должна быть.

Его техника была громадной.

И полифония извлекала все созвучия,

все оттенки и их малейшие рубато
и арпеджио, которые были очень индивидуальными.

Индивидуальность, в основном, делала его игру очень характерной.

И я должен сказать, к счастью, он записал все концерты.

И, к сожалению, многие люди не слушали их.

Многие интерпретировали концерты Рахманинова
совсем иначе, чем он предполагал, как оно должно быть,

они воспринимали их слишком сентиментально.

Рахманинов никогда не был сентиментальным,
очень романтичным, очень эмоциональным, но никогда не чрезмерно.
МИШКИН Н. Й.

РАХМАНИНОВ
Концерт №3 D moll, I ч. Allegro ma non tanto

Одним из величайших исполнителей Рахманинова
был Бенно Моисеевич,

который играл с аналогичным огненным бесстрастием.

Рахманинов, как сообщают, сказал
что молодой человек играл его произведения лучше, чем он сам.

Моисеевич родился в Одессе,
но с 8 лет жил в Лондоне.

Подростком он учился в Вене у Лешетицкого,

который обучал еще Падеревского и Артура Шнабеля.

Моисеевич был его последний великий ученик.

Бено Моисеевич
РАХМАНИНОВ, Концерт №2 C moll, I ч. Moderato

Так случилось в мой первый визит в Америку,
Рахманинов пришел на концерт.

И он был очень любезным, ласковым
и, в частности, сказал:

"Я благодарю вас за исполнение моей прелюдии Си минор".

Я сказал, что это моя любимая.

И он сказал: "Ну, это же и моя любимая"

Так создалась предпосылка для... дружбы.

Я сказал, была ли у вас программа,
когда вы сочиняли B-минорную прелюдию?

Он сказал: "Да-а!", своим басовитым голосом.

Я сказал: "Хорошо, я хочу свежего звучания"

И сказал: "Знаю, ваша идея, не моя, но знаю
в чем моя правильна.

Он сказал: "Хорошо, скажи мне свою, если хочешь, чтобы я рассказал мою."

И мы поразмышляли немного, в конце концов

я сказал: "У меня это длинная история"
Он сказал: "Если у вас это длинная история

то она не может быть моей, мою можно описать одним словом."

Так что, я в отчаянии сел на стул и сказал:

"Ну, для меня, она представляет возвращение,
когда я в одиночестве, далеко от..."

"Стоп!"

А я сказал: "Почему, что я сделал?"

А он сказал: "Это то, что было.
Возвращение."

Это было изгнание.
И так чувствовал себя Рахманинов.

Бено Моисеевич
РАХМАНИНОВ, Прелюдия 21, B moll op. 30, № 10

Пожалуй, одним пианистом после Падеревского,
кто по-настоящему захватил воображение масс,

был Владимир Горовиц.

Умопомрачительна техника Горовица, его уникальный "колокольный"
звук и его личность, которая одновременно была невротична
и глубоко музыкальна.

Некоторые критики в 1920-х годах приветствовали его
как выдающегося виртуоза, какого они когда-либо видели.

Горовиц был дьявольским мастером,

Вы знаете, кто был действительно в состоянии сделать "лик"
игры на фортепиано
ТОМАШ ВАШАРИ - пианист

очень блистательным, искрящимся...

очень, как я должен сказать.

Настоящее "лицо" его игры, например, когда он играл
собственную транскрипцию концерта Чайковского.

Октавы Чайковского,
никто не мог сделать это так, как он.

Он был редким музыкантом,

я думаю, что основной интерес для него - это
техника пианизма, в которой он был царь.

Владимир Горовиц
ШОПЕН, Этюд, op. 25 № 10, B moll

Когда он играл в Карнеги-холл в 1920-е годы,
люди вставали, чтобы посмотреть его октавы.

На самом деле, как он это делает.

Это была не столько скорость, с которой он играл октавы,

но на самом деле он играл их быстрее, чем мог
вероятно, это было самое увлекательное.

Его руки, когда он играл,
были великолепными, настоящими руками пианиста,

похожими на красивую скаковую лошадь

с множеством тонких мышц,

отражающими прекрасную технику,
с которой он играл на фортепиано.

Владимир Горовиц
СКРЯБИН, Этюд, op. 8 № 12 Dis moll

Горовиц всегда
нервничал перед публичным исполнением.

И однажды ушел с концертной площадки полностью
на двенадцать лет.

Это давление ужасно, и для пианиста,
я думаю, это особая проблема.
КОЛИН ДЕЙВИС - дирижер

Потому что они... настолько асоциальны по-моему.

Сидя в комнате с этой большой машиной,

они должны каждый день доказывать,
что они ее хозяева, а не наоборот.

Такая работа-самовлюбленный процесс,

нагружающий психику.

Горовиц был феноменом,
я думаю, что он был чрезвычайно проницательным,

и я думаю, что он очень хитроумно овладевал публикой,

потому что он знал, как убедить свою аудиторию.

В 1965 году Горовиц заявил о конце 12 летнего уединения

и дал после обеда концерт в Карнеги-холле.

Билеты были распроданы в течение часа,
хотя многие ожидали, что он будет в конечном итоге отменен.

Каждый, если он был кем-нибудь в музыкальном мире,
увидели меня, стоящего на 56-й улице на входе в Карнеги-холл.

И это был Юрок, покойный Сол Юрок,
Я думаю, что это он сказал мне:

"Что вы скажете, если он не появится?"

"Что вы собираетесь сказать людям?"

Я сказал ему: "я не знаю".

И около 10 минут спустя, Горовиц приехал,

Он попал в пробку.

И вот 2700 человек, сидели целый час, в ожидании.

И вдруг на сцене зажглись огни,
а в зале погас свет,

И физически за кулисами

напряжение было, как если бы засунул руку
в электрическую розетку.

И я его провел ниже,
он пришел ко входу на сцену,

повернулся и посмотрел на меня,

просто, как я смотрю на вас.

И я подумал: "что я сейчас делаю",
и я подумал: "ок".

Поэтому я развернул его,
положил руку на нижнюю часть спины

и вытолкнул его на сцену.

ВАЛ, абсолютный звуковой ВАЛ!

Все эти люди вставали и приветствовали его,
это было физически ощутимо.

Они действительно были просто физически ударом,

и он получил его на мгновение,

но потом, вы знаете,
он тут же оказался прям, как стоящая монета,

и пошел во все стороны зала
на поклон к зрителям.

Затем он кивнул в сторону рояля
и начал садиться.

Молчание было так громко,
как аплодисменты мгновение назад.

Горовиц
Вариации на тему " Кармен" Бизе

Есть что-то в совершенстве
и артистизме, что является противоречивым,

Потому что артистизм-это не механическая вещь.

Вы не можете сделать что-то,
что теперь вы... как бы это сказать,

Вы не компьютер.

Если вы будете уделять слишком много внимания, чтобы быть точным,

тогда вы теряете суть искусства.

Искусство-это передача чувств.
Что-то чувствовать и делиться этим.

В основном что-нибудь о любви, вы знаете.

Теперь, как почувствовать любовь,
если ты чувствуешь, что ты скаковая лошадь.

Или ты... ты должен стать компьютером.

Так что это что-то очень несовместимое.

Венгерский и цыганский пианист Джордж Циффра
имел врожденную музыкальность.

Сначала он играл, 5-летний,
импровизируя на фортепиано для зрителей Будапештского цирка.

Его очень индивидуальная техника позволила ему играть
самые требовательные произведения фортепианного репертуара
с видимой легкостью.

Слава ваша, кажется, основывается на том,
что вы играли столько Листа?

Да. Когда я приехал во Францию,
Я начал играть Листа.

Теперь я стал легендой...

пианист, который играет Листа,
Листа, Листа, и еще больше - Листа.

Но это не правда!

Поскольку он был цыганом,
он играл много Листа.

Все говорили, что его Лист был замечателен.

Я слышал, как он исполняет концерт Моцарта
здесь, в Лондоне

Превосходно, абсолютно превосходно.

У меня есть ощущение,

если кто-то действительно очень хорош в одном стиле,
то он хорош и в других стилях тоже.

Мы любим классифицировать людей:
Романтик, современник...

Если вы играете Шопена очень хорошо,
вы играете Баха очень хорошо, и Бартока тоже.

Циффра закончил свою карьеру как полагается, знаменитостью.

Но до того, как он эмигрировал во Францию,

он часто подрабатывал как джазовый пианист
в баре Будапешта.

Мы вошли, и я услышал игру фантастического пианиста.

И я спросил - кто другой пианист?

Потому что я услышал исполнение в четыре руки.

Сказали, нет другого пианиста,
это просто Циффра.

Поэтому я думаю, что я должен был
видеть эту самую невероятную игру, которую я когда-либо видел,

и как он импровизировал,
получая любой мотив, который вы ему дали,

так долго, как вы хотели.

На самом деле он играл так быстро,

что я не мог понять, как он это делает.

Ф. Лист: Большой Хроматический Галоп
(Grand Galop Chromatique)

Никто из нас не желает реальной опасности,

но все же нас к ней влечет.

И, чтобы быть как можно более в безопасности,

некоторые посвящают этому свою

жизнь, насколько возможно,
это часто скучно.

И второе, вы никогда не будете полностью в безопасности,
потому что

музыка - это жизнь, а жизнь никогда не бывает безопасной.

Жизнь не об этом.

В 1940 году, когда Лондон горел во время блицкрига,

британская пианистка Майра Хесс открыла серию концертов
в Национальной галерее.

Они превратили ее в популярную героиню,

несмотря на то, что по иронии судьбы

она специализировалась на немецкой классике.

Майра Хесс
МОЦАРТ, Концерт № 17,G dur, I ч. Allegro

Она была глубоким, глубоким музыкантом.

И, чем она сильна, очень захватывающим музыкантом,

потому что в ее игре демонизм

и абсолютный предел.

Классическая видимость безусловно: Видимость.

Суть очень горяча на самом деле.

Такие, как Майра Хесс, могут
случайно сгореть в ней.

Я думаю, что 1 ч. Апассионаты
показывает... ярость,

чувство драмы, которым она обладала.

Вы знаете, она рискует,
играя исключительно быстро.

И есть некоторые технические вещи,
которые являются ошеломляющими.
Майра Хесс "Апассионата"

Есть много, много людей, которые строят свою
карьеру в качестве сценического пианиста.

Некоторым удается...

Мы просто примем тот факт,
что они имеют сказочную технику.

И примем тот факт, что они действительно могут,
вы знаете, играть на инструменте.

Чем люди добиваются успеха -

тем, как они способны захватить аудиторию.

Артур Рубинштейн
ШОПЕН, Полонез, op. 53, As dur

Артур Рубинштейн родился в 1886 году в Польше.

И все еще давал концерты почти 100 лет спустя.

Он был как дома в салонах
богатых и знаменитых и на концертых помостах.

Рубинштейн чувствовал себя частью утраченых традиций,
как он описывал, это не романтика, но предельная эмоциональность.

С самого начала карьеры, критики отмечали
благородство и великолепие его игры на фортепиано,

а также на диапазон его репертуара, который
простирался от Баха до Альбениса и де Фальи.

Но именно любовь к выступлениям
сделала его уникально популярным у своей публики.

Даже за свои девяносто, он по-прежнему мог объявить перед концертом,
что он был "самый счастливый человек, которого я знаю".

Я верю очень сильно,
что когда мы играем в аудитории,

это не просто то, что они слышат,

но то, что исходит от нас.

Вот, что заставляет их ходить и ходить на концерты.

Вместо того, чтобы слушать в тишине в своих шлепанцах

одни грамофонные записи.

Это большая разница, видите ли.

Потому что есть личный контакт,
есть сопричастность.

Я иногда чувствую аудиторию,
какого-то человека, любого, неважно

старик, молодая девушка,
женщина или мужчина,

нет ничего общего с полом или еще чем-то.

Но я чувствую вдруг, что есть человек
кто слышит лучше меня,

намного лучше, чем другие,
кто все воспринимает.

Что помогает мне сильно, потому что я адресую
себя к этому человеку.

Была определенная непоколебимость и определенный

стержень в его выступлениях.

Что-то связанное с его личностью, индивидуальностью.
ДАНИЭЛЬ БАРЕНБОЙМ - пианист, дирижер

Что-то очень здравое в его музыкальном исполнении.

Он был не слишком терпим к невротичности,

к ассоциированию между невротическим и художественным,

которая была очень распространена, особенно
в первой половине века.

Другими словами, артистизм должен иметь дело с...

с чем то необычным, это правда,

и ненормальным, это не правда.

Я иду на концерт
с чувством слегка учащенного сердцебиения:

Смогу или нет?
Я имею в виду, то что произойдет.

Но то, что действительно происходит
всегда благо,

поскольку подсказывает новые подходы
к таинству, что аудитория чувствует.

Вы знаете, и это делает ее живой.
Это делает ее живой.

Артур Рубинштейн
БЕТХОВЕН, Концерт № 4, G dur
I ч. Allegro moderato /Каденция/

В первые годы ХХ века

появление звукозаписи и кино добавило новое
измерение к творчеству великих виртуозов фортепиано.

Впервые стало возможным захватить
интимную атмосферу салонного исполнения

и представить его широкой общественности.

До 1930-х, даже 90-летний ветеран, ученик Листа,
Франсис Планте,

который слышал игру Шопена

и выиграл свой первый фортепианный приз в 1850,
был записан для потомков на воск и целлулоид.

Франсис Планте
ШОПЕН, Этюд, op. 10 № 7, C dur

Эти фильмы сейчас...

...служит окном
в ушедшие годы выступлений,

где индивидуальность, импровизация и чувство гармонии

были, по крайней мере, также важны для исполнителей

как и владение техникой.

Пожалуй, наиболее индивидуальным и технически

небезупречным из ранних записываемых исполнителей
был французский пианист Альфред Корто.

Альфред Корто
ШОПЕН, Вальс, op. 69 № 1, As dur
"Прощальный"

Он действительно уловил дух Шопена,
что, как я думаю...

очень, очень сложно.

Это сочетание

романтики и экспрессии, в то же время
аристократичности и строгости.

Я думаю, что он действительно справился
с этим парадоксом.

Корто - настоящий поэт.

Все, что он делал, было абсолютно...

Я бы не сказал, неожиданно, но

удивительно, глубоко,
красочно и импровизированно.

Его техника также превосходна.

Но в те дни, конечно,
люди не заботились так о нотах,

как звукоинженеры.

Поэтому бывало, что запись Корто
имела много чуждых нот.

И я бы посоветовал не слушать неверные ноты.

Потому что он мог играть правильные ноты, если ему нужно,

но он просто не мог купить их так много.

Были детали, в любом его исполнении,

которые очень, очень уникальны.

Корто
ШОПЕН, Этюд, op. 10 № 1, C dur

Я думаю, что Корто

искал опиум в музыке.

Он искал все, что было необычным,

Он всегда вкладывал что-то...
не слащавое, но что-то ненормальное, что-то...

полностью удаленное от реальности
и ничего, что отчетливо

могло бы быть истолковано, как запах нормальности.

Мне кажется, что это последнее произведение,
"Поэт говорит",

название, данное Шуманом этому
бессмертному творению,

следует рассматривать как...
грезы, очень интимное.

Или не так?

Это не просто
прекрасный звук

и выразительная формулировка.

Необходимо также создать
ощущение сновидения.

Правда, вы скорее должны грезить
этим произведением, чем играть его.

Вы позволите мне занять ваше место?

Альфред Корто
ШУМАН, "Поэт говорит"
из "Детские сцены", op. 15

Эти две фразы не связаны,

это два разных элемента...

в одном музыкальном построении.

Здесь, как один вопрос...

И вот опять, еще раз, нежно...

спросите дорогу

и с этого момента

вы должны передать музыку
не только через ноты,

а через вдохновение,

извлекаемое из ее бессмертного духа.

Теперь созвучия
должны исчезать...

все слабее и слабее...

а вы остаетесь только...

в присутствии мечты,
что преследует вас по-прежнему.

Все пианисты, о которых мы говорим,

жили в тональном мире.

Ни один из них не имел ничего общего с атональной музыкой,

за исключением Гленна Гульда.

И поэтому, гармония

была ведущим элементом.

Была ли эстетика Фишера, Корто

или Рубинштейна. Это даже не
вопрос сознательного решения.

Так происходило их обучение.

Это означает, что когда они играют свои арпеджио,

не только делают водопад звуков.

Они, фактически, не сыграли

16 или 18 нот, или сколько
их было в арпеджио,

Но они раскрасили ре-бемоль-мажор аккорд

или что угодно.

Они искали что-то другое.

Они искали...
не что-то между тактовых черт.
А что же тогда?

То, что лежит за всем этим.

Где были эти формы, эти жесты?

Что лежит за ними? И почему? Как?

Какой они придали смысл?
И какой вы придали смысл?

Как реализовать на практике... видение все
то, что композитор имел с...

с инструментом,
что бы вы овладели этим.

Внутренний смысл музыки имел всегда большое значение.

Немецкий пианист
Вильгельм Бакхауз,

Хотя критики иногда обвиняли его

в недостатке воображения,

И Бела Барток однажды описал его
как "дрессированный метроном",

Вильгельм Бакхауз
ШОПЕН, Этюд, op. 25 № 9

его трогательность,
внешне скрытая,

прорывалась неожиданным смыслом
фантазийного повествования.

Вильгельм Бакхауз
БЕТОВЕН, Концерт № 4, G dur,
I ч. Allegro moderato

Это мой любимый концерт.

Ганс Рихтер назвал его
"Греческий Концерт".

Он увидел вторую часть
как диалог...

в которых Орфей умоляет
богов в аиде...

освободить Эвридику.

Он встречает отчаянное сопротивление...

перед тем как его мольбы будут вознаграждены.

И тогда двери аида
откроются,

и они танцуют на фоне
греческого весеннего пейзажа

Бакхауз, пожалуй, не высказал все,

но продемонстрировал превосходный
контроль и технику.

Так он играл, и он истолковал музыку
наиболее прямым,

наиболее выразительнымым способом,
и это требовало неимоверного пианизма.

Мы говорим, сегодня мы более техничны.
Не во всем.

С величайшим уважением,
я восхищаюсь множеством современных пианистов,

но никто из них не обладал техникой Бакхауза,

Рахманинова, или Гофмана, или Левина.

У них была техника, которая не была просто
правильна и музыкальна, красива,

и не просто очень впечатляюща,

но так гибка, так красочна,

что была в состоянии выразить
любую музыку.

Бакхауз
БЕТХОВЕН, Концерт №4
Венская ф-я, дир. Х. Шмидт-Иссерштедт

Бакхауз был увлеченным художником записи.

Как и другой мастер из немецкой классики,

невинный, потусторонний Эдвин Фишер.

Бах, Хорошо темперированный клавир, том I,
прелюдия C moll

Эдвин Фишер.

В фильме Фишера его собственные записи
являются мучительно краткими.

Но только визуальные записи доносят
индивидуальный стиль

в сочетании с изысканной утонченностью, интеллектом
и спонтанностью.

Эдвин Фишер
Бах, Хорошо темперированный клавир, том I,
прелюдия C dur

Бетховен учил Черни

как играть
"Хорошо темперированный клавир" Баха.

Черни учил Листа,

Лист, учил Эжена Д'Альбера.

Д'Альбер, который был вашим учителем,
передал эту традицию вам,

а вы передали ее
новому поколению пианистов.

Теперь, благодаря моим записям,
я могу освежить свою память, как хорошо!

Первый раз я услышал игру
Эдвина Фишера, когда мне было 9 лет.

И я никогда не забуду яркое звучание

в очень тихой, нежной игре,

был ли это концерт,
или на занятиях, которые он давал.

Фишер имел большое недоверие, я бы сказал,

ко всему, что было сфабриковано
или сманипулировано.

Там было так много вещей, которые сознательно

и философски предоставлены случаю.

Потому что он действительно верил, что

вы можете, но не должны рассчитывать рубато.

И каждый день получается по-разному,

каждый день выходит иначе.

И поэтому многое из его игры, я бы сказал,

звучит почти по-детски,
в лучшем смысле этого слова.

Туше пианиста...

Как мягкость человеческого голоса...

Клара Хаскил была очень большой поклонницей
Эдвина Фишера.

Яркий художник, она

всегда предпочитала
художественность исполнения,

не заботилась о неверных нотах,
и играла неверные ноты.

Будучи молодой студенткой, Хаскил ехала

с другой студенткой, коллегой в поезде.

Обсуждали пианистов.

Дошли до Эдвина Фишера,
и Хаскил сказала:

"Ну, он, конечно, великий артист, но он играл
так много неправильных нот, это так немыслимо."

Они добрались до вокзала,
шли на выход из поезда,

кого они увидели на другой стороне вагона?
Того же Эдвина Фишера.

И Эдвин Фишер сказал:

"Не могли бы вы мне помочь с этим огромным,
тяжелым чемоданом?"

"Очень тяжелый этот чемодан, потому что это... вы знаете, почему?"
Она сказала: "Не знаю".

"Потому что он полон моих неверных нот, которые я ношу с собой!"

Извините, я имею в виду, очевидно, он слышал разговор.

Вскоре после Второй мировой войны,
из глубин самого сердца Советской России

появились два пианиста,
чье сочетание виртуозности,

физической силы и интеллектуальной строгости

поразили аудиторию на Западе.

Святослав Рихтер и Эмиль Гилельс

выросли в культуре, где великая музыка
все еще создавалась для них

композиторами
Дмитрием Шостаковичем и Сергеем Прокофьевым.

Они привлекали этих музыкантов в то время,

когда музыка тесно ассоциировалась

с судьбой народа в кризис и войну.

Емиль Гилельс
РАХМАНИНОВ, Прелюдия 6, G moll,
op. 23 №5, Alla marcia

Гилельс, безусловно, имел очень индивидуальное звучание,

собственный

"золотой звук", так сказать.
ЕВГЕНИЙ КИСИН - пианист

Каждый великий пианист обладал собственным звучанием

и интонацией.

Но некоторые пианисты,
как, например, Горовиц или Гилельс

заботились о звуке

ради самого звука.

И это, пожалуй, сделало их звучание таким особенным

и таким личным.

Святослав Рихтер
ЧАЙКОВСКИЙ, Концерт № 1, B moll,
I ч. Allegro con spirito

Святослав Рихтер был, как и Гилельс,
учеником Генриха Нейгауза.

Но Нейгауз позже утверждал, что ему
нечему было учить Рихтера.

Обладающий изысканно деликатным туше

и огромным диапазоном звучности,

Рихтер имел потрясающее физическое
чутье клавиатуры.

Это сочетание вызывало трепет и
иногда даже пугало его коллег.

Святослав Рихтер
Чайковский, Концерт для фортепиано с оркестром
III ч., B-moll, Allegro con fuoco

Рихтер экспериментировал во время концерта,

как во время практики.
ЗОЛТАН КОЧИШ - пианист

Вот почему его концерты

были так интересны

и так непредсказуемы.

ГЕННАДИЙ РОЖДЕСТВЕНСКИЙ - дирижер

Были некоторые очень тревожные или трудные моменты

его выступления,

но когда он достигал полной концентрации,

я никогда не слышал

более требовательных исполнений
от любых других пианистов.

Его виртуозность была трансцендентна.

Тем не менее

он никогда не был

виртуозом ради виртуозности...

Святослав Рихтер
ШОПЕН, Этюд, op. 10 № 12, C moll,
"Революционный"

Концертный репертуар Рихтера был огромен,

в отличие от его итальянского современника Артуро Бенедетти Микеланджели,

чья репутация была построена на редких публичных выступлениях

и ограниченном исполнительском репертуаре.

Микеланджели был диссидентом,

который охотно создавал необычные истории о самом себе

и утверждал, среди прочего,
что он был потомок святого Франциска Ассизского.

Но его игра была абсолютным техническим совершенством,

что подкупало слушателей

и оказало значительное влияние на будущие поколения пианистов.

Мы никогда не слышали ни одной неверной ноты от Микеланджели.

В то время как в концертных записях

даже таких великих виртуозов как Горовиц,

иногда мы слышим эти ноты.

Он на самом деле не любил выступать

и концертных записей тоже,

и не писал книг

Он не давал интервью, это просто

как если бы он почти не существовал...
Он призрак, на самом деле.

Он был сильно обеспокоен тем,
как выглядит за фортепиано,

полностью одержим движениями каждого мускула.

И еще вы чувствуете этих бесов где-то...

бесов, которых он решил

...

посадить в клетку и приручить.

Артуро Микеланджели
СКАРЛАТТИ, Соната, op. 449, B moll

Микеланджели разделил вкус одиночества

с канадским пианистом Гленном Гульдом,

который оставил публичные выступления в 32 летнем возрасте

и удалился в свое лейксайдское убежище,

где он мог думать, сочинять
и потакать своей страсти к Баху.

Он не вписывался...
Вообще, он был своего рода "анфан-террибль".

Один из самых важных художников нашего времени.

Это совершенно потрясающе, учитывая, в первую очередь,

как он играл Баха.

Не только его гениальное исполнение Баха,

но также сам эксцентричный Бах
в равной степени влияют на нас.

Гленн Гульд
БАХ, Партия для фортепиано 2, C moll

Гульд полагал, что живое выступление-анахронизм.

И чувствовал себя неуютно с тем, что видел

иерархическое разделение между художником и зрителем.

Он оглянулся наивно в 18 век,

когда исполнители и публика, мыслили себя равными.

Я думаю, что то, что произошло в 18 веке,

когда исполнители перестали быть композиторами,

было большим несчастьем для музыки.

Мы смотрим на это сегодня как на необратимое движение,

и мы говорим, что это уже непоправимо,

что мы не можем на самом деле вернуться в то славное время,

когда исполнители понимали музыку как композиторы.

И когда аудитория в значительной степени состояла

из людей, которые исполняют и сочиняют для себя.

Хоть мы и не можем вернуться туда,
я думаю, нельзя говорить, что музыка закончена.

Есть много людей, которые скажут вам,
что музыка в нашем

чисто западном ощущении действительно закончена.

Я не разделяю этого уныния, я должен сказать,
но это тоже может иметь причины.

Глен Гулд
РАВЕЛЬ, Вальс

Гленн сказал бы:
"Я не пианист".

Он называл себя или музыкантом или композитором,

который выражает себя через фортепиано.

Я думаю, что это он имел в виду,

когда видел ноты на печатной странице.
ПОЛ МАЙЕРС - продюсер записи

Он смотрел на них

как равноправный композитор.

Он не верил в традиции,

и он не верил в обязательность игры
неизменным образом,

даже, в частности, "общепринятым способом".

Гленн мыслил немного дальше,

и играл так, как он чувствовал.

И поэтому он был композитором, отдающим
дань уважения другим композиторам.

Гленн Гульд
БАХ, Концерт для фортепиано № 1, D moll, I ч.

Если Гульд считал себя первым из нового поколения
современных пианистов,

чилиец Клаудио Аррау, который умер в 1991 году,

был, пожалуй, последним из великих виртуозов,

кто может претендовать на
прямое творческое происхождение от Листа.

Певучие штрихи Аррау в сочетании с текстурной точностью

и вдохновляющим воображением,
датируются с его детства в Берлине,

когда его обучал Мартин Краузе,
один из любимых учеников Листа.

Аррау был очень сложной личностью.

Он родился в Чили

и приехал в Германию в очень раннем возрасте.

Он был увлечен всем германским,

как это свойственно латиноамериканцам.

Потому что дома у них все с точностью наоборот.

Он искренне и преданно

верил в серьезность музыки.

И он, поэтому, был образцом...

музыканта, который не идет на компромисс

на любом уровне.

Он играл с огромной силой,
но не был агрессивным.

Он был... у него были лапы вместо рук.

Он говорил, что фортепиано было на самом деле податливым,

и он погружал в него руки.

Он мог извлекать прекрасный богатый звук на фортепиано,

очень органный, а не рыхлый и стаккато.

Если вы держите ваше тело расслабленно,

тело находится в контакте

с глубинами души.

Это ясно?
Потому что это абсолютно важно.

Если вы скованы в каких-то суставах,

вы затрудняете течения

эмоционального, физического токов,

тех, что музыка сама диктует вам.

Если у вас жесткие суставы,

они не позволят пропустить это через клавиши.

Клаудио Аррау
БРАМС, Концерт для фортепиано, B dur

Я думаю, что старые пианисты

могли читать партитуры

в глубоком смысле слова,

гораздо лучше, чем пианисты сегодня.

В том смысле, что они не были удовлетворены

простым наличием буквы 'p' в 'piano', или 'c'

'crescendo' в партитуре.

Это в сущности относительно...

'Piano', по отношению к чему?
Того, что происходит до того или что будет после,

этого нет в партитуре.

И вся эта сфера,

на самом деле область создания музыки.

Это было совершенно естественное явление

для всех этих пианистов,

независимо от того, откуда они пришли, и из какой школы они пришли.

Библией для них был звук,

а не печатная страница.

Суетность, тщеславие наиболее убийственно,

максимально опутывает интерпретатора.

Если вы верите, что то, что вы хотите сказать, уникально,

тогда вам не позволено, нравиться, или не нравиться, впечатлять

или не впечатлять.

Вы несете послание и все.

Если им это нравится - хорошо, если нет...

Я не знаю, будет ли понятно.

Клаудио Аррау
БЕТХОВЕН, Соната 32, op. 111, C moll, II ч. Arietta.
Adagio molto semplice e cantabile

ШОПЕН, Вальс 6, op. 64 № 1, Des dur
"Минутный вальс"