All language subtitles for War.Requiem.1989.Derek.Jarman.DVDRip.RUS

Производство Дона Бойда

Фильм ДЕРЕКА ДЖАРМЕНА

ВОЕННЫЙ РЕКВИЕМ

В ролях:
Уилфред Оуэн - Натаниэль Паркер
Медсестра - Тильда Суинтон

Неизвестный солдат - Оуэн Тил
Немецкий солдат - Шон Бин

Мать - Патрисия Хэйес
Авраам - Найджел Терри

и ЛОУРЕНС ОЛИВЬЕ
в роли старого солдата

Оратория "Военный реквием"
Бенджамина Бриттена
Дирижирует автор

Галина Вишневская (сопрано)
Питер Пирс (тенор)
Дитрих Фишер-Дискау (баритон)

Продюссер - ДОН БОЙД

Автор сценария и режиссер
ДЕРЕК ДЖАРМЕН

Уилфред Оуэн, поэт-солдат, чьи строки
вдохновили Бенджамина Бриттена,

был убит в последнюю неделю
Первой Мировой войны,
в возрасте 27 лет.

Мне снилось, что из боя, тьмой искуплен,

Спустился я в туннель, который вкраплен

И просверлен был войнами в граните.

Там спящие валялись, как гранаты,

Охвачены иль тлением, иль снами.

И вот, когда я поравнялся с ними,

Один вскочил, как бы узнав меня,

Благословляя словно и маня.

Его улыбки, взгляда трупный яд

Открыли мне, что я спустился в ад.

Лицо виденья брезжило угрюмо.

Хоть не было ни пушечного грома,

Ни крови, ни стенаний в полумраке.

«Мой друг, - сказал я,
- нет причин для муки».

«Как! – молвил он,
- А юность, что сгубили,

И безнадежность. Ведь надежды были

У нас одни; и я безумством мерил

Безумье красоты, разлитой в мире.

Бег времени не причинит ей горя,

И грусть ее не тяготит, как гири.

Моя бы радость многих веселила,

И скорбь моя в сердца других вселяла б

То, что погибло.
То, с чем сердце сжилось,

Как с правдой, и войны осадок – жалость.

Вечный покой даруй им, Гocподи,
и вечный свет пусть им светит

Вечный покой даруй им, Гocподи;

Тебе Боже, поется гимн в Сионе,

и тебе дают обеты в Иерусалиме.

Услышь мою молитву:
к тебе прийдет всякая плоть.

Вечный покой даруй им, Гocподи,
и вечный свет пусть им светит.

Где звон по павшим,
словно скот на бойне?

Лишь рев чудовищный от канонад,

Да пулеметы трескотней нестройной

Отходную им второпях твердят.

Колокола им не гудят издевкой,

Не слышно пенья, лишь свирепый хор

Снарядов завывает дикой спевкой,

Да горны кличут их в пустой простор.

Какие свечи им осветят ров?

Не в их руках, а в отраженье глаз

Вдруг вспыхнут огоньки в последний раз.

Бескровность лиц любимых – их покров.

Взамен цветов – немая нежность грусти,

И вечер шторы сумрачные спустит.

Господи помилуй. Христос помилуй.
Господи помилуй.

День гнева, тот день,
повергнет мир во прах,

тому свидетель Давид с Сивиллой.

О, как все вздрогнет, когда прийдет
судия, который все строго рассудит.

Труба, разносящая чудные звуки,
через места погребения,

созывает всех к трону.

Смерть оцепенеет и природа. Когда
восстанет творение, ответит судящему.

Вечером горны запели, воздух печаля

Пеньем своим горны на скорбь отвечали.

Шум молодых голосов доносился с реки.

Сон убаюкал их;
сумрак печальный остался.

И на людей навалилась грядущего тень.

Прежней тоски голоса затихали,

Перед грядущего тенью склонились,
заснули.

Возглашается писаная книга,
в которой содержится все,

откуда мир будет судим.

Итак, когда судия воссядет,

- кто ни скрылся, тот появится:
никто не останется без наказания.

Что тогда скажу я, несчастный,

кого попрошу в защитники,
когда нет справедливости?

Царь устрашающего величия,
кто милостиво спасает всех;

спаси меня, источник милосердия.

Пришли мы к смерти, сели, ели с ней,

Простили, не считая за беду,

Из котелка разлитую еду.

Зеленый смрад шел из ее ноздрей.

Мы плакали, но был неведом страх,

Выплевывая пули и шрапнель,

Она косила, мы свистели ей,

И подпевали песне в небесах.

Нам смерть - подруга, и над ней смеясь,

Не числили ее своим врагом,

Солдаты признавали ее власть

Смеялись, зная – лучшие потом

Пойдут со смертью, мир устроен так,

Войной за жизнь, не за людей - за стяг.

Помни, Иисусе милосердный,
что я причина твоего пути,

чтобы не погубить меня в этот день.

Ищущий меня ты сидел усталый;
ты искупил страдания креста.

Да не будет жертва бесплодной.

Я воздыхаю подобно преступнику:

вина окрашивает мое лицо.
Пощади молящего, Боже.

Тот, кто Марию освободил, и
разбойника выслушал, и мне дал надежду.

Дай место среди овец, и от козлищ
меня отдели, поставив с правой стороны.

Изобличив проклятых, преданных жаркому
пламени, призови меня с благословенными.

Молю, коленопреклоненный, с сердцем,
почти обращенным в прах,
яви заботу о моем конце.

Вздымайся плавно, черная рука,

Большая пушка, к небесам спеши;

Заносчивого прокляни пока

Не смог он еще больше согрешить.

Но брошено заклятье. И, скорбя,

Из наших душ изгонит Бог тебя.

День гнева, тот день, повергнет мир во
прах, тому свидетель Давид с Сивиллой.

О, как все вздрогнет когда прийдет
судия, который все строго рассудит.

О слезный тот день,
в который восстанет из праха

осужденный грешный человек.
Так пощади его, Боже!

К солнцу его неси -

Дома его будило оно,

О поле пело, где никто не сеял.

Здесь, на чужбине, его все равно,

До этого снега будило.

И сделать, чтоб это ожило тело,

Может лишь наше светило.

О слезный тот день…

Будит оно росток,

Жизнь дало глине мертвой звезды.

Разве поднять его сложно так -

Вот теплое тело, нервов узлы?

Иль стала глина так горда?

… в который восстанет из праха…

Иль стала глина так горда?

…осужденный грешный человек.

Зачем будить было с трудом

Лучам ту жизнь тогда?

Милостивый Господи Иисусе:
даруй им покой. Аминь.

Господи, Иисус Христос, Царь славы,
освободи души всех верных усопших

от наказаний ада, от глубокого рва.

Освободи их от пасти льва,
да не поглотит их Тартар,
да не упадут он и во тьму.

Но святой Михаил знаменосный
представит их в священном свете:

как некогда ты обещал Аврааму
и семени его.

И вот встал Авраам и в лес пошел,

И взял огонь с собой, и взял он нож,

И первенца он взял. Шли они вместе,

И Исаак спросил - скажи, отец мой,

Твои приготовленья я заметил,

Но агнец где для жервоприношенья?

Тут Авраам связал юнца патронной лентой

Построил брустверы, окопы и траншеи

И нож занес, чтобы убить своего сына.

И вдруг, о!
Ангел обратился к нему с неба.

Сказал, не поднимай руки на парня,

И ничего ему не делай. Присмотрись -

Баран рогами в чаще зацепился,

Барана Гордости возьми вместо него.

Но не послушался его старик,
Но сына он убил.

И пол-Европы с ним. Одного за другим.

Жертвы и мольбы тебе, Господи,
с хвалою мы приносим.

Ты поддержи те души, которые
сегодня поминаем:

сделай, Господи, так, чтобы от смерти
они перешли к жизни, как некогда
ты обещал Аврааму и семени его.

Как некогда ты обещал Аврааму
и семени его.

Святый, Святый, Святый,
Господь Бог Саваоф!

Небо и земля полны твоей славой.
Славься в вышних.

Святый. Благословен, кто
приходит именем Господа.

Славься в вышних.
Святый.

С Востока Колесница пронеслась,

В клубящемся огне возник Престол;

И грохот времени оставил нас,

И к бронзовому западу ушел,

Теперь восстанут к жизни все тела,

Все смерти Он отменит до одной?

И снова станет в венах кровь ала,

И годы смоет Он живой водой?

Старик в ответ вздохнул лишь тяжело -

"Снег давит на чело"

Затем я ухо приложил к Земле:

"Мне сердце сжала смерть. Так больно мне.

Моим рубцам не строят алтарей,

Не осушают слез моих - морей.

На перекрестке висел много лет -

На этой войне был ранен и Он.

Учеников простыл и след,

И только Солдатами Он окружен.

Агнец Божий, кто принимает грехи мира,
даруй им покой.

Рядом с Голгофой священников тьма,

Собою горды они неспроста -

Отмечены Зверем их тела,

Врагом всеблагого Христа.

Агнец Божий, кто принимает грехи мира,
даруй им покой.

Книжники спорят в суете

Кто из них власти лучший слуга.

Агнец Божий, кто принимает грехи мира…

Любовью большей любят те,

Кто жизнь положил, а не врага.

...Даруй им покой.

Избави меня, Господи, от смерти вечной
в тот страшный день,

Когда содрогнуться земля и небеса,
когда придешь Ты судить
род людской на муки огненные.

Трепещущий, готовлюсь я и убоюсь
грядущего суда и грядущего гнева.

Избави меня, Господи, от смерти вечной
когда содрогнуться земля и небеса,

Тот день, день гнева,
день суда и милосердия,
день великий и прегорький.

Избави меня, Господи

Мне снилось, что из боя, тьмой искуплен,

Спустился я в туннель, который вкраплен

И просверлен был войнами в граните.

Там спящие валялись, как гранаты,

Охвачены иль тлением, иль снами.

И вот, когда я поравнялся с ними,

Один вскочил, как бы узнав меня,

Благословляя словно и маня.

Ни крови, ни стенаний в полумраке.

«Мой друг, - сказал я,
- нет причин для муки».

«Как! – молвил он,
- А юность, что сгубили,

И безнадежность. Ведь надежды были

У нас одни; и я безумством мерил

Безумье красоты, разлитой в мире.

Моя бы радость многих веселила,

И скорбь моя в сердца других вселяла б

То, что погибло.
То, с чем сердце сжилось,

Как с правдой, и войны осадок – жалость.

И будут разрушеньями довольны,

Иль выжмут кровь из них,
как сок давильни.

Ведь люди станут быстры, как тигрица,

В строю, когда народы будут грызться.

Покинул мировое отступленье

И если бы налипли крови слитки

К колесам их, то я водою сладкой

Омыл бы их из сокровенных истин.

Но не из ран: не раны здесь виною.

Кровоточим мы не одной войною.

Мой друг, я враг, тобой вчера убитый.

Твое лицо я узнаю как будто.

Ты так смотрел, когда я был заколот.

Я штык занес, но руки сжал мне холод.

Уснем же вместе…»

В рай приводят тебя ангелы:
с твоим приходом примут тебя мученики

проведут тебя в царство святое
Иерусалима.

Сонм ангелов тебя примет и с Лазарем
убогим вечный обретешь покой.

Вечный покой даруй им, Господи,
и вечный свет пусть им светит.

Уснем же вместе

Покойтесь с миром. Аминь.